Ольга Хохрякова, основатель SameSport
Вы замечали, что большинство социальных предпринимателей себя социальными предпринимателями не считают? Например, мне потребовалось два года глубоко в SameSport, чтобы осознать, что, когда говорят про социальных предпринимателей, это и про меня. Сегодня как исследователь социального предпринимательства в сфере спорта для развития, я постоянно слышу от других основателей, что они себя социальными предпринимателями тоже никогда не считали. Как так произошло? Почему понятие социального предпринимательства стало таким эксклюзивным? И кто решает социальный ты предприниматель или нет?
17 апреля SameSport исполнилось 7 лет. В этот особенный день я остановлюсь на вопросе, который не оставляет меня в покое уже давно, особенно на фоне роста сообщества и популярности социального предпринимательства в столичном регионе: кто и почему решил, что если проект не генерирует деньги, то он не считается социальным предпринимательством?
Давайте разберёмся в терминологии.
Прежде всего, надо помнить, что не существует единого универсального определения социального предпринимательства. И я также не пытаюсь его создать. Однако я считаю системно важным начать расставлять акценты ответственно.
Итак, большинство определений сходится в том, что понятие включает в себя новую организацию и создание социальной ценности (Choi & Majumdar, 2014; Saebi et al., 2019). СОЦИАЛЬНОЙ ЦЕННОСТИ. Да, многие исследователи обращают внимание на двойную миссию таких проектов – создание не только социальной, но и экономической ценности (Doherty et al., 2014; Pache & Santos, 2013; Tracey, Phillips, & Jarvis, 2011), но я еще ни разу не встречала мнения, что экономическая ценность являются приоритетной!
Реальность же такова, что от основателей часто требуют или ожидают в первую очередь экономической эффективности. Даже когда сам основатель не считает это главным на текущем этапе развития проекта. Эксперты, не надо за нас решать! Никто лучше команды проекта не знает проблему, которую они решают, и проблемы, с которыми они сталкиваются на пути к ее решению.
Еще хуже, когда вас просто сразу списывают со счетов, если у вас нет выручки. Я никогда не забуду, какой эффект на мою команду произвел разговор с экспертом одной уважаемой программы поддержки социальных предпринимателей, которая на первой же встрече заявила, что нам вообще к ним в акселератор рановато, раз у нас нет выручки (что осталось не замечаным экспертом, это что мы вот так без выручки тогда успешно запускали первое зарубежное отделение). Хорошо, что в том же акселераторе мы также встретили совершенно потрясающего ментора, который быстро перекрыл впечатления от некорректно расставленных акцентов.
Так вот. Предпринимательство – это не про деньги. Это про действие. Про акт. Про начало проекта, в который веришь. А социальное предпринимательство – это тоже не про деньги. Это про действие. Про акт. Про начало проекта, в пользу для общества которого веришь. Представляете сколько прекрасных активных фаундеров так и не решились записаться на встречу/акселератор/программу для социальных предпринимателей только из-за того, что на это понятие навешано столько нерелевантных ожиданий? И в итоге они себя социальными предпринимателями не считают, потому что «мы же не зарабатываем». Спросите их, в чем заключается миссия, мечта, социальная ценность? И когда станет понятным ответ на этот вопрос, можете уточнить нужна ли им поддержка в выработке финансовой модели. А не наоборот.
Сейчас мы лишаем сектор многих людей, которые действительно могут изменить мир. Социальное предпринимательство – это инклюзивное понятие по своей природе, потому что у него нет ни рамок, ни универсальных определений. Мы зачем-то сами их создали. И их срочно нужно убирать.
Нет, SameSport не зарабатывает деньги. Зато сотни человек в месяц узнают больше об инклюзивном спорте и несколько десятков делают первый шаг к записи в спортивную секцию.